INTRO

Имя | прозвище: Неизвестно | Кимура Возраст: 31 год. Раса: Человек-ГМО. Сторона: Нейтрал с уклоном в хаотическое зло.

[Michelle Rodriquez]

WHAT'S NEW

После неудачного рандеву с Эммой Фрост, заступившейся за Икс, у Кимуры начались серьезные проблемы, что весьма характерно, когда кто-то посылает тебя убить твоих собственных нанимателей. Несмотря на то, что внушенное ею задание все-таки вычистили из головы Кимуры, оно не прошло для нее бесследно – ей очень не повезло, и побочным эффектом чистки стала прогрессирующая амнезия, плавно перетекающая в атеросклероз и постепенный паралич.
Осознание того, что с ней что-то не так, пришло не сразу: два стакана кофе подряд – первый еще не успел остыть, как она о нем забыла; сорванная сделка, из-за которой босс едва не лопнул от злости – Кимура забыла образцы в лаборатории; счет от банка за арендованную ячейку – непонятно, когда и зачем. Можно было бы списать это на рассеянность или даже чье-то внушение, если бы не два приступа удушья, одна остановка сердца и двенадцать сломанных игл для капельницы.
Повторный визит к эскулапам Фасилити закончился крайне неудачно: три новости – плохая, ужасная и просто отвратительная. Во-первых, если не остановить процесс, то она не просто забудет обо всем, что знала, а само ее тело забудет о том, как есть, как пить, как дышать. Во-вторых, остановить этого они не могут – квалификация не позволяет, нужен опытный телепат уровня приснопамятного Ксавье или все той же Фрост, а там ее с распростертыми объятиями никто не встретит, а тот, кто согласится… Слишком рискованно. В-третьих же – кто-то наверху был очень недоволен, когда выяснилось, что это не Икс, а сама Кимура пристрелила тогда Харкинса, усомнился в том, стерли ли программу из ее памяти, и списал Кимуру в утиль.
Буквально – из лаборатории она не вышла, а выехала под наркозом в саркофаге прямиком в нижние ярусы для испытуемых.
По иронии судьбы, оттуда ее достал никто иной, как ЩИТ, накрывший базу в один прекрасный и неопределимый в череде остальных день. К тому времени Кимура уже не помнила большей части своей жизни, не понимала происходящего и была жива только потому, что нейропроводящий физраствор отлично проводил импульсы тока, стимулировавшие работу внутренних органов. Вместо того, чтобы добить ее из банального милосердия, пустив импульс помощнее, кто-то очень головастый решил, что такой нелепый расход прекрасного материала как минимум нерационален: зачем рисковать собственными людьми в рискованных ситуациях, когда можно поставить на ноги отличный экземпляр военной единицы, при этом сохранив гуманистические идеалы великой американской нации?
Эскулапы ЩИТа оказались удачливее подпольных трудяг Фасилити: недостающую часть воспоминаний Кимуре переписали ложными, но крайне удобными, буквально латая дыры в ее памяти. Когда ее выписали из спецлазарета, она искренне считала себя некой Марией Альварес, долгое время работавшей в стане врага под прикрытием в условиях полнейшей секретности, что объясняло некоторые не самые аппетитные воспоминания.
И все было бы славно, если бы в один прекрасный момент к ней не пожаловал некий Рамлоу и не открыл глаза на истинное положение вещей: ЩИТ просто использовал ее, как пешку, и не особо задумывался о ее собственной судьбе, и великая американская нация в лице ее доблестных служителей уже второй раз выкидывает с ней такие коленца, а когда она станет не нужна – от нее снова избавятся, способ найдется.
Некоторые из его слов подтвердились, некоторые – нет, но Кимура бы все равно добралась до истины, если бы не война супергероев, налажавших в очередной раз – кажется, последний. Именно эта суматоха дала Кимуре возможность добраться до некоторых файлов, косвенно подтверждающих сказанное Рамлоу, но когда она уже было решилась вернуться к нему за добавкой – он как сквозь землю провалился, а мир окончательно сошел с ума…
Проблема в том, что теперь Кимура не уверена, что это именно мир сошел с ума и начал играть с людьми дурную шутку, что это не фокусы ее собственного перекроенного наживо сознания, ведь ни один псих на свете не считает, что он – псих.
Все, что у нее было, оказалось ложью, все, чем она стала – выбраковкой этого прекрасного, идеального мира, который так старательно строили патриоты, идеалисты и просто хорошие люди из ЩИТа, все, что она может – выбить правду из тех, кто так яростно защищал его, но позволил сломать ее собственный мир.
Именно этим Кимура и намерена заняться, в конце концов, всем нужна цель.

WHAT I CAN DO

Сверхпрочные внешние кожные и волосяные покровы, неразрушимые даже адамантием. Несмотря на то, что даже выстрел в упор не способен нанести ей ни малейшего повреждения, боль Кимура ощущает при наличии повреждений – даже всего внутренних, поскольку внутренние органы такой же прочностью у нее не отличаются, хотя и превышают стандартную человеческую.
Обладает физической силой, реакцией и скоростью, намного превышающими человеческие показатели, в этом почти сравнявшись со своей воспитанницей, однако, в отличие от Икс-23, подвержена усталости.
Уязвима к телепатическим атакам.
Владеет большинством видов ручного огнестрельного оружия, джиу-джитсу, навыками управления почти любого вида наземного транспорта и пилотирования вертолета.

---

SEE MY FEELINGS

Говорят, когда весь мир сошел с ума, то лучшее, что можно сделать – сойти с ума самому. Мир ты едва ли изменишь, зато станешь ему соответствовать, достигнешь гармонии, просвещения, дзена и едва ли не нирваны, вот только пока что никакой нирваны нет.
Кимура вообще не уверена, что мир сошел с ума, несмотря на то, что она далеко не единственная, кто не в ладах с собственной памятью: вчера к ней в баре подсела какая-то девчонка, утверждавшая, что она с нее кожу живьем содрала, и можно было бы поверить в то, что вот оно, то самое пресловутое прошлое, которое всегда догоняет, сколько бы ты ни бежал от него… Вот только кожа была при ней – гладкая и светлая, как это обычно бывает у рыжих, почти белоснежная, в россыпи бледных веснушек и с просвечивающими сквозь тонкую кожу запястий синими венками. У нее были рыжие ресницы и серые глаза, до краев наполненные стылой тоской и немым отчаянием, и в здравости собственного рассудка она тоже сомневалась.
По крайней мере, у Кимуры нет двойного прошлого, нет явных противоречий в воспоминаниях, есть только смутные провалы и разрозненные образы, как затертая кем-то фотография, слишком часто гулявшая по рукам. Хуже всего ночью, когда в полудреме мелькает под веками едва уловимое, смазанное, яростное, и все внутри замирает, словно готовится к прыжку, но все сметает волной адреналина, спугивая подсознание, уже готовое подкинуть подсказку, как дикого зверька.
Стимуляция не помогает – от таблеток вырубает напрочь, а если как следует надраться, то запомнить хотя бы что-то из вороха слов-ощущений-образов не удается, а наутро повеситься хочется то ли от тоски, то ли от похмелья. Один из них преследует ее с завидным постоянством, но ухватить его целиком не удается, только детали, как острые грани битого цветного стекла, осколки старых витражей – черные волосы, зеленые глаза, искривленные в яростном оскале губы, гремучая смесь ярости и животного ужаса, и что-то еще, терпкое и оседающее на языке солью и железом, и тяжелым вяжущим привкусом незнакомого металла. Кто-то, кого она не помнит, кто-то, кого ей велели забыть в ультимативной форме, но пальцы дрожат от желания вцепиться в податливую плоть, а в висках звучит дробным боем «мое-мое-мое!», словно Кимура не хотела забывать – а та, неясная и неизбывная, не хотела забываться, ушла на дно, залегла в спячку, вмерзла в кости, и теперь даже ей не разбудить, не дотянуться, не выцарапать из стылого холода, стекающего среди ночи вдоль позвоночника. Остается только терпеть и надеяться, что когда-нибудь ей удастся поймать за хвост не то удачу, не то собственную память, и Кимура среди ночи монотонно, упрямо отжимается, физической усталостью вытесняя бессонницу – порой до самого рассвета.
Когда-нибудь она вспомнит, узнает, раскопает, выбьет из кого-то всю подноготную, и вот тогда…
Мысль о том, что навязчивый образ не более, чем порождение ее затертого, как ходовая монета, подсознания Кимура гонит в три шеи, чует нутром, что это станет последней соломинкой, грозящей сломать ей спину, а она терпеть не может быть беспомощной. Некоторые вещи остаются неизменными, сколько бы раз тебя не перекраивали – некоторые вещи просто не могут не быть, даже если мир рухнет в пропасть.
Кимура и не будет беспомощной – не позволит себе сломаться, пока не выяснит то, что ее интересует, пока не загонит до смерти каждого, кто может знать правду, пока не сметет со своего пути каждого, кто перейдет ей дорогу, и начнет она с так называемых героев.
Настало время дикой охоты.

MAIL ME

Скайп grayreif, аська - 128776835